Эрик Берн. Люди, которые играют в игры. 5
Очередность рождений
Самый важный фактор здесь – сценарий родителей. Пришелся ли ребенок, как говорят, ко двору? Возможно, малыш родился не того пола или появился на свет не вовремя? Может быть, по сценарию отца ему предназначалось быть ученым, а он вдруг стал футболистом? Совпадал ли материнский сценарий со сценарием отца или y них были противоречия? Играют свою роль и традиции, почерпнутые из волшебных сказок или из реальной жизни.
Например, согласно сценариям многих многодетных родителей, одному из детей, суждено прославить их, а другому отводится роль неудачника, который может их опозорить. Если матери суждено под конец жизни стать одинокой и беспомощной, то один из детей, будто с самого рождения воспитанный для этого, обычно остается ухаживать за ней, тогда как остальные дети уходят из дома и усваивают роль неблагодарных. Когда сорокалетний холостой сын или дочь – старая дева решается нарушить сценарий, например переехать в другое место или (еще хуже) выйти замуж, то реакцией матери чаще всего оказывается резкое обострение болезни, вполне понятное в ее возрасте и достойное сожаления. Сценарная природа подобных ситуаций нередко обнаруживается тогда, когда мать “неожиданно” завещает большую часть денег неблагодарным детям, оставляя жалкие гроши преданному сыну или любящей дочери.
Общее правило состоит, на наш взгляд, в том, что дети в своих семейных отношениях чаще всего в будущем воспроизводят родительские сценарии. Лучше всего это можно продемонстрировать на простейших примерах, а именно на количественном и порядковом расположении детей в семье. Пол ребенка лучше не учитывать, так как его еще не научились регулировать. Наверное, это к счастью, ибо остается, пожалуй, единственная возможность нарушать повторение сценариев от поколения к поколению, благодаря чему хотя бы некоторые дети могут начинать все сначала. Тщательное исследование нескольких семей обнаруживает удивительно много “совпадений” в этой области.
На схеме 5 изображено сценарное фамильное дерево. В семействе Эйбл было трое мальчиков: Кэл, Хэл и Вэл. Когда родился Вэл, Хэлу было четыре года, а Кэлу – шесть лет, так что их порядок – 0 – 4 – 6. Их отец Дон был старшим из трех детей с расположением 0 – 5 – 7. Их мать Фэн была старшей из трех девочек с расположением 0 – 4 – 5. У ее сестер Нэн и Пэн также было по трое детей. Мать Фэн Гренни была старшей из двух девочек с расположением 0 – 6, с выкидышем в промежутке. Видно, что промежуток между рождениями всех этих троиц располагается в пределах от пяти до семи лет. Такого рода фамильное дерево показывает, что при планировании семьи, когда это касается ее численности и расположения в ней детей, люди часто следуют примеру своих родителей. Рассмотрим, какие “сценарные указания” могли бы быть даны Грэммом и Гренни Дону и Фэн.
А. «Когда вступишь в брак, роди троих детей. Потом ты будешь свободной в своих действиях». Это самый гибкий сценарий, не требующий спешки и принуждения, к тому же ни в чем не имеющий ограничений. Страх «сценарного срыва» и отсутствие материнской любви могут угрожать тогда, если Фэн нарушит сценарий, то есть вовремя не произведет на свет запланированных трех отпрысков. Но заметьте: Фэн не свободна, пока не родит третьего ребенка. Этот сценарий мы называем «Пока».
В. «Когда выйдешь замуж, роди по крайней мере троих детей». Здесь также нет ограничения, но может ощущаться некоторая спешка, особенно если Грэмм и Гренни будут отпускать шуточки по поводу плодовитости Дона и Фэн.
С. «Когда вступишь в брак, имей не больше троих детей». Здесь спешить некуда, но вводится ограничение, так что Дон и Фэн могут опасаться новых беременностей после третьего ребенка. Это сценарий «После», так как предполагаются неприятности в случае рождения (после третьего) новых детей.
Теперь посмотрим, как могла бы рассуждать Фэн в свете каждого из этих указаний, если бы родила четвертого ребенка (предположим, Педвара). В свете А: «Первые трое — бабушкины и пусть воспитываются по ее методе». Педвар же — собственный ребенок Фэн, она может растить его так же, как Кэла, Вэла и Хэла, а возможно, и иначе. У этого ребенка она может воспитать самостоятельность, и, может быть, он вырастет более свободным и независимым, чем остальные дети.
Однако Фэн может обращаться с ним, как когда-то с куклой. Это была ее собственная, особенная кукла, которую она нянчила так, как ей хотелось. А с другими куклами она обращалась так, как ее учила мать (Гренни). Иными словами, та любимая кукла ее детства как бы подготовила специальный сценарий для четвертого ребенка — Педвара. Эти сценарии Фэн может использовать, выполнив свой долг перед Гренни. В случае В все будет похоже на А, с тем лишь исключением, что Гренни будет иметь на Педвара большее влияние, чем в случае А, поскольку он будет рассматриваться как дополнительная возможность, которую предоставила Гренни, а не как результат свободного выбора. В свете С Педвар — уже неприятность, поскольку, родив его, Фэн нарушила указание Гренни. Поэтому к нему будут относиться как к нежеланному ребенку: неприветливо, нервно или безразлично. В этом случае, если принцип наших рассуждений верен, окружающие будут постоянно замечать, что он отличается от трех своих старших братьев в худшую сторону.
Далее рассмотрим игры, в которые играют родители, определяя численный состав своей семьи. Например, в одной семье девушка Дженни была старшим ребенком из одиннадцати детей. Нэнни, ее мать, частенько жаловалась, что последних пятерых детей ей рожать не хотелось. Казалось, следовало бы предполагать, будто Дженни «запрограммируется» на рождение шестерых детей. Но это предположение оказалось неверным. Она родила одиннадцать детей, и, конечно, постоянно жаловалась на то, что последние пятеро детей появились вопреки ее желанию. Таким образом, она получила возможность в зрелом возрасте разыгрывать игры: «И вот опять…», «Поспешила», «Фригидную женщину», то есть точь-в-точь как это делала ее мать. Этот пример можно использовать в качестве теста на психологическую грамотность. Например, на вопрос: «Если у женщины одиннадцать детей и она постоянно говорит, что пятеро последних не были для нее желанными, то сколько детей скорее всего будет иметь ее старшая дочь?». Сценарный аналитик в этом случае должен ответить: «Одиннадцать». Тот, кто скажет «шесть», по нашему мнению, затрудняется в понимании и прогнозировании человеческих реакций, ибо полагает, что важные решения, так же как и тривиальные, должны быть «рационально» мотивированы. А они обычно определяются родительскими указаниями сценария.
Исследуя эту проблему, психотерапевт обычно спрашивает родителей пациента: во-первых, сколько братьев и сестер у каждого из них; во-вторых, сколько детей они хотят иметь; в-третьих, сколько детей, как они полагают, будет у них на самом деле. Если родители понимают, как правильно дифференцировать состояния Я, то еще больше информации можно получить, сформулировав второй и третий вопросы в структурной форме: «Сколько детей хочет, (полагает, что это будет на самом деле) иметь ваш Родитель, Взрослый и Ребенок?» Это может помочь выявить конфликты между тремя состояниями Я ребенка и между его двумя реальными родителями — конфликты, имеющие важное значение для сценарных указаний, даваемых пациенту.
По отношению к самому пациенту самый выгодный вопрос — поскольку на него пациент скорее всего знает, что ответить, состоит в следующем: «Какова ваша позиция в семье?» Затем должен следовать вопрос: «Когда вы родились?» Считаем необходимым выяснить точную дату рождения следующего младшего и следующего старшего братьев, чтобы, если разница невелика, высчитать ее с точностью до месяца. Если пациент явился в мир, в котором уже были его сестра или брат, то его сценарные решения будут различными в зависимости от того, насколько старше был предыдущий ребенок. Различия будут определяться не только его отношением к старшему, но и отношением родителей к этому расположению детей. Те же самые соображения применимы и к следующему по порядку рождения ребенку: важен точный возраст пациента в тот момент, когда на свет появился следующий ребенок. Вообще все братья и сестры, рожденные до того, как пациенту исполнилось семь лет, оказывают решающее влияние на его сценарий. Один из важных факторов при этом — Число месяцев, их разделяющих, ибо это воздействует не только на его установку, но и на установку его родителей. Заметные вариации происходят тогда, когда отвечающий на вопросы является одним из близнецов или в семье есть близнецы, родившиеся до или после него.
Родовой сценарий
Некоторые психологи считают, что травмы, различные обстоятельства, сложившиеся во время рождения, запечатлеваются в душе ребенка и в дальнейшей жизни могут воспроизводиться в символической форме, особенно в виде стремления вернуться в блаженный мир материнского лона. Если бы это было так, то желания и страхи, рождающиеся в моменты опасности, оказались бы важными элементами сценария. Может быть, это так и есть, но достоверно доказать это невозможно, даже если сравнивать роды с помощью кесарева сечения с нормальным рождением ребенка. Мы считаем проблему влияния различных родовых травм на жизненный сценарий человека чистой спекуляцией. Весьма возможно, что ребенок, которому в будущем сообщат, что он родился с помощью кесарева сечения, сможет понять суть этой операции и использовать ее каким-то образом в своем сценарии, развивая эту тему в различных вариантах. Однако определенно высказаться по этой проблеме можно только после анализа надежных фактических свидетельств.
На практике встречаются наиболее часто два самых распространенных родовых сценария: “Происхождение” и “Искалеченная Мать”. Сценарий “Происхождение” возникает в основном из фантазий чаще всего приемного, но бывает, и родного ребенка относительно его “настоящих” родителей и выливается в нечто, напоминающее рождение какого-то мифического героя. Сценарий “Искалеченной Матери” также встречается довольно часто и, как показывает опыт, с равной частотой y людей обоего пола. Основу этого сценария обычно закладывает мать, сообщая ребенку, что после его рождения она чувствует себя нездоровой. Встречаются и более жестокие формы сообщений, например: “Рождение ребенка так изуродовало мать, что ей уже никогда не быть такой, какой она была до его появления на свет”. Реакция и сценарий ребенка в таком случае обычно основываются на его наблюдениях. Если мать действительно все это время тяжело болела или стала инвалидом, то он чувствует необходимость взять на себя за это полную ответственность и никакие рассуждения Взрослого не убедят его Ребенка в том, что вины-то никакой здесь нет. Если же ребенок не замечает серьезных заболеваний матери, особенно тогда, когда кто-нибудь в семье, например отец, говорит или намекает, что ее болезни – уловка, то сценарий отягощается двусмысленностью, притворством и лицемерием. Иногда мать сама не выдвигает мысль о своих болезнях после родов, оставляя эту роль отцу, бабушке или тетке. Возникающий сценарий оказывается трехсторонним с регулярным поступлением информации (обычно это “плохие новости”) от третьей стороны. Если сценарий “Происхождение” выливается в миф о рождении героя, то сценарий “Искалеченной Матери” – это миф о рождении злодея, с детских лет отягощенного “чудовищным преступлением матереубийства”. Слова: “Моя мать умерла, когда рожала меня” – настолько трагичны и тяжелы, что человеку, произнесшему их, необходимы добрая помощь и участие. Если мать пострадала при родах, то об этом лучше никогда не говорить.
Имена и фамилии
В книге “Не называйте так младенца”, изданной в США, перечисляется ряд распространенных американских имен и дается краткое описание соответствующего имени для определенного типа личности. Подобные описания представляют огромный интерес для сценарного аналитика. Полное имя, сокращенное или ласкательное, каким наградили или нагрузили невинного младенца его родители, нередко демонстрирует их желание видеть своего младенца таким, каким они хотят его видеть в будущем. В качестве сценарных индикаторов имена выявляются чаще всего в средней школе, где мальчик или девочка, изучая историю и мифологию, знакомятся со своими знаменитыми тезками или когда приятели сообщают им, возможно даже со злорадством, скрытые значения их имен. Родители должны думать об этом, когда дают имя своему малышу, должны уметь предвидеть все последствия легкомысленно выбранного имени.
Имена могут приобретать сценарное значение с помощью четырех способов: целенаправленно, по несчастью, из-за небрежности или легкомыслия и по неизбежности.
1. Целенаправленно. Имена могут быть специализированными, например Гален [Имеется в виду Гален – врач в Древнем Риме.] (“Наш сын будет врачом”), или могут представлять собой вариант распространенного имени, например Чарльз или Фредерик (имена королей и императоров). Мальчик, которого мать упорно именует Чарльзом или Фредериком и который сам настаивает, чтобы его так называли все сверстники, чувствует себя совсем иначе, значительно увереннее, чем ребенок, с кличкой Чак или Фред. Когда мальчику дают имя по отцу или девочке – по матери, то это также чаще всего является целенаправленным актом со стороны родителей, который налагает на ребенка определенные обязательства.
2. По несчастью. Иногда, присваивая красиво звучащие имена, родители вовсе не думают о будущем своих детей. Мальчик тогда получает имя Мармадюк, а девочка – Травиата или Аспазия. Они, конечно, могут беззаботно прожить в своей местности и спокойно ходить в свою школу. Но, если родители решат изменить место жительства, они должны задуматься над своими именами и выработать по отношению к ним стойкую позицию.
3. Из-за небрежности или легкомыслия. Ласковые прозвища детям, такие, как Баб, Сис, Малыш, даются не для того, чтобы пристать к человеку навсегда. Но очень часто эти имена остаются таковыми на всю жизнь, независимо от желания человека.
4. Из-за неизбежности. Фамилии – совсем другое дело, так как родители в этом вопросе не имеют свободы выбора, а получают их от прародителей и передают своим детям. Некоторые достойные европейские имена и фамилии по-английски звучат порой неприлично. В подобных случаях человек ощущает нечто вроде проклятия предков, из-за которых ему со дня рождения суждено быть неудачником.
РАЗВИТИЕ В ДЕТСКИЕ ГОДЫ
Влияния в раннем возрасте
Первоначальное сценарное программирование начинается в период кормления младенца и происходит в виде кратких “протоколов”, которые позже “перерабатываются” в сложные трансакции. Обычно это двусторонние сцены, в которых участвуют младенец и его мать иногда с появляющимися зрителями со стороны. Мать и малыш связаны в это время кормлением, краткими фразами и отдельными словами. Несколько сложнее осуществляются сцены купания, в которых уже можно предсказать, кому (матери или ребенку) суждено быть победителем, а кому неудачником.
Пройдут годы, в течение которых мама будет то восторгаться своим малышом (“Какой же он хороший мальчик!”), то волноваться (“Его что-то беспокоит?”) или часами сидеть, напевая колыбельную y кроватки заболевшего ребенка. В это время уже начали формироваться ощущения благополучия и неблагополучия, которые в какой-то степени могут помочь предвидеть: кем станет в будущем ребенок – Принцем или Лягушкой (для женщин – Принцессой или Гусыней). Вечным Принцем или Принцессой с программой успеха чаще всего (но не всегда) бывает первый ребенок.
Убеждения и решения
К тому времени, когда мама скажет: “Давай, милый, я тебе помогу” или “Хватит его уговаривать!”, y ребенка же появляются мнения и даже убеждения относительно самого себя и окружающих его людей, особенно родителей. Эти убеждения очень часто сохраняются y человека на всю жизнь. Мы попытаемся объяснить эту мысль и представить ее в таком виде: 1) “Со мной все в порядке” или “Со мной не все в порядке”; 2) “С тобой все в порядке” или “С тобой не все в порядке”. На этой основе человек может принимать определенные жизненные решения, например:
“Этот мир прекрасен, когда-нибудь я сделаю его еще лучше” (с помощью науки, политики, поэзии, музыки и т.д.).
“Этот мир отвратителен, наверное, когда-нибудь я убью себя или убью кого-нибудь”. В такой же интонации возможны и другие варианты, когда весь мир выглядит весьма посредственным, а именно. “В этом мире надо выполнять все, что требуется, а в промежутках получать удовольствие от жизни”, или “Этот мир настолько скучный, что остается лишь надеть белый воротничок и перекладывать чужие бумаги”, или “В этом жестоком мире нужно гнуться, изворачиваться, торговаться, покоряться или сражаться за жизнь”, или “Это тоскливый мир, в котором лучше всего сидеть в баре и на что-то надеется”, или “Это мир нищеты, безнадежности, и пора все это бросить”.
Позиции – местоимения
Решение (каким бы оно ни было) основывается на позиции, которая предполагает отношение человека к миру в целом, ко всем, кто его окружает, – друзьям и врагам:
“Стоит ли жить, если мир настолько ужасен? Но, наверное, я сам очень плохой, и друзья не лучше врагов”. Определяя эту позицию, ее можно сформулировать так: “Со мной не все в порядке. С вами не все в порядке. С ними не все в порядке. Кто же в таких условиях захочет жить?” Вариант: “Со мной не все в порядке, но все в порядке со всеми остальными”. Подобные ощущения могут привести к самоубийству, причем независимо от способа – прыжка с моста, автомобильной катастрофы или смерти от обжорства, алкоголя или наркомании. Возможен и такой вариант:
“Я очень хороший, а они все очень дурные люди” или “Я кого-то убью или может быть его переделаю”. Существует позиция: “Поскольку ты и я хорошие люди, то давай закончим работу и пойдем развлекаться в компанию”. Но может быть так, что парни в компании не показались собеседнику симпатичными, тогда возникает’ “Ты хорош, и я хорош, поэтому займемся каждый своим делом”. Это можно перевести на детский язык: “Мы будем складывать из кубиков домик, а тебя играть не примем”. Доведенные до предела и более тонко проводимые описанные подходы к жизни могут в зрелые годы привести человека к дверям тюрьмы.
Простейшие двусторонние позиции – это Ты и Я. Они основываются на убеждениях, которые впитываются с молоком матери. Изобразим их сокращенно так: плюс (+) – это хорошо, минус (-) – это плохо. Тогда позиции будут читаться так: Я”+” означает. “Я хороший, со мной все хорошо”. Я”-” означает “Со мной нехорошо, y меня не все в порядке”. Соответственно будут читаться Ты”+” и Ты”-“. Сочетание этих единиц может дать четыре двусторонние позиции, исходя из которых чаще всего разыгрываются игры и программируются сценарии после того, как человек сказал “здравствуйте”.
1. Я”+” Ты”+”. Это позиция вполне здоровой личности, символизирующая достойную жизнь, позиция Героев и Принцев, Героинь и Принцесс.
В любой другой позиции человек в большей или меньшей степени ощущает себя лягушкой: по воле родителей он неудачник и будет падать снова и снова, если не сумеет овладеть собой. Судьба приведет его к гибели, если не вмешается чудо: умелый психиатр или пробуждение способности к самоанализу и самоизлечению.
Я”+” Ты”+” – именно это сообщает хиппи полисмену, вручая ему цветок. Другое дело, что Я”+” может оказаться самообманом, да и полисмен может предпочесть, не “+”, а “-” в этой конкретной ситуации. Я”+” Ты”+” либо формируется в раннем детстве, либо вырабатывается позже тяжким трудом; просто желания стать “хорошим” здесь недостаточно.
2. Я”+” Ты”-” (Я – Принц, а ты – Лягушка). Эта позиция подходит для ситуации, когда надо избавиться от кого-то. Человек с этой позицией чаще всего изображает себя опозоренным, причем иногда развлекаясь, иногда играя всерьез. Эти люди обычно издеваются над своими супругами, сдают своих детей в детские дома и интернаты для трудных подростков, гонят от себя друзей, близких людей. Это они затевают крестовые походы, войны или собираются в группы, чтобы искать пороки y своих реальных и воображаемых противников. Эта позиция – позиция превосходства, в худшем случае – это позиция убийцы, в лучшем – непрошенного советчика, который лезет помочь “неблагодарным” людям в том, в чем они вовсе не нуждаются и совсем не ищут его помощи. В большинстве случаев это позиция посредственности
3. Я”-” Ты”+”. Психологически это депрессивная позиция, в социальном смысле – самоуничижение, передаваемое детям. В профессиональной жизни такая позиция чаще всего побуждает человека сознательно унижаться перед различными людьми, используя при этом их слабости. Это в основном меланхолики, неудачники, люди, которые мучают сами себя, чаще всего прозябают в одиночестве и попадают либо в больницу, либо в тюрьму.
4. Я”-” Ты”-“. Это позиция безнадежности, за которой следует: “Почему бы нет?” С клинической точки зрения она содержит некоторые элементы шизофрении.
Эти позиции свойственны многим людям, так как человек с грудным молоком впитывает первые познания, которые затем подкрепляются, когда он учится правилам общежития независимо от условий, в которых он живет: в трущобах, в отдельной квартире или родовом замке. Изучая общества, не имевшие письменности, где все дети росли согласно одним и тем же издавна принятым правилам, антропологи отмечают громадные индивидуальные различия между матерями (и отцами). В связи с этим и их потомки не могли быть одинаковыми. Но победителями при этом становились вожди, шаманы, правители, владельцы скота и земли.
Поскольку каждый человек есть результат миллиона разнообразных мгновений, состояний ума, различных приключений его предков, но рождается от двух родителей, то углубленное исследование его позиции может открыть много сложностей и явных противоречий. Тем не менее все же можно найти одну основную позицию, возможно искреннюю или неискреннюю, непластичную и небезопасную, на которой базируется жизнь, согласно которой человек играет свои игры в соответствии со сценарием. Эта позиция необходима человеку для того, чтобы он чувствовал себя уверенно, как бы стоящим “обеими ногами на твердой почве”. Отказаться от нее ему так же немыслимо, как вынуть фундамент из-под собственного дома, не разрушив его. Приведем один пример.
…Женщине весьма важно считать себя бедной на фоне других богатых людей (Я”-“Они”+”). Она не откажется от своего мнения, даже если неожиданно y нее появится много денег. Это не сделает ее богатой в собственной оценке. Она по-прежнему будет считать себя бедной, которой просто повезло. А для другой женщины очень важно быть богатой по сравнению с обойденными судьбой бедняками (Я”+” Они”-“). Она не откажется от своей позиции, если даже лишится своего богатства. Она останется для всех окружающих той же “богатой” женщиной, только испытывающей временные финансовые затруднения.
Такой устойчивостью можно объяснить жизнь Золушки, которая, выйдя замуж за Принца, не хочет полностью изменить свой образ жизни. Устойчивостью можно объяснить и тот факт, что представители первой позиции (Я”+”Ты”+”) чаще всего становятся хорошими лидерами, ибо даже в крайних ситуациях они могут демонстрировать абсолютное уважение к себе и своим подчиненным.
Итак, мы имеем четыре базовые позиции:
1) Я”+” Ты”+” (успех);
2) Я”+” Ты”-” (превосходство);
3) Я”-” Ты”+” (депрессивность);
4) Я”-” Ты”-” (безнадежность).
Позицию иногда можно изменить, но только при воздействии внешних обстоятельств. Устойчивые изменения могут происходить как бы изнутри, спонтанно, либо с помощью психотерапевтического воздействия (профессионального лечения). А могут наступить и благодаря возникшему сильному чувству любви – этому целителю, представляющему собой естественную психотерапию.
Но встречаются такие люди, позиции которых недостает убежденности. Они колеблются и перескакивают с одной позиции на другую, например с Я”+”Ты”+”на Я”-“Ты”-” или с Я”+” Ты”-“на Я”-“Ты”+”. В основном это нестабильные, тревожные личности. Стабильными мы считаем тех людей, чьи позиции (хорошие или плохие) трудно поколебать. Для того чтобы рассуждения о позициях могли найти y психотерапевта практическое применение, они не должны ставиться под сомнение колебаниями и изменениями нестабильных личностей. Это очень важно для трансакционного подхода, с помощью которого выясняется то, что действительно сказано или сделано в определенной ситуации. Если утром человек (А) ведет себя так, будто он в первой позиции (Я”+” Ты”+”), мы говорим: “А в первой позиции”. Если в шесть часов вечера он ведет себя так, будто он в третьей позиции (Я”-” Ты”+”)” тогда мы скажем: “В утренней ситуации А – в первой позиции, а в обстоятельствах к шести часам вечера он – в третьей”. Отсюда мы можем заключить, что А не стабилен в первой позиции, что симптомы нестабильности проявляются y него в определенных условиях. Если он во всех обстоятельствах ведет себя так, будто он в первой позиции, мы говорим: “Он стабилен в первой позиции”.
В результате мы можем предсказать, что А победитель, вполне здоровый человек, независимый по отношению к играм, или по крайней мере он не увлекается ими, а сохраняет социальный контроль, то есть может в любой момент самостоятельно решить вопрос о своем участии в той или иной игре. Если В ведет себя при всех обстоятельствах так, будто он в четвертой позиции, то мы скажем: “Он стабилен в четвертой позиции”, – из чего могут следовать предсказания: он неудачник; психотерапевту лечить его будет трудно; В не в состоянии отказаться от игр, доказывающих тщетность и пустоту его жизни. Такой анализ достигается изучением действительных трансакций, в которых участвовали А и В.
Предсказания легко проверить с помощью наблюдений. Если дальнейшее поведение человека не подтверждает предсказания, значит, анализ сделан либо неудачно, либо толкование позиций неверно и должно быть изменено. Когда поведение подтверждает предсказания, тогда подкрепляется теория позиций. В нашей практике результаты опыта всегда подтверждали теоретические положения.